МИМО НЕВСКОГО БУЯНА СУДА ПРОХОДИЛИ НЕ ВСЕГДА СПОКОЙНО. НЕКОТОРЫЕ ЗДЕСЬ ЗАТОНУЛИ...

На дне петербургских водоемов годами лежат затонувшие суда. Баржи, яхты, катера и даже военные корабли. Тридцатиметровый плавучий «грузовик», который подняли на днях на поверхность, пролежал в Малой Неве более двадцати лет.

На плавучем кране у острова Серный собрались экологи, сотрудники комитета по природопользованию и охране окружающей среды.

– Конечно, суда на дне водоемов опасны, – объясняет ведущий специалист отдела природоохранных работ комитета Галина Шевченко. – На их борту могут быть нефтепродукты, токсичные вещества, которые попадают в воду. Металл ржавеет и загрязняет воду продуктами коррозии. Суда, идущие по реке, могут серьезно повредиться о затонувшие объекты. А чаще всего страдают купальщики, которые ныряют в неположенных местах, особенно большой опасности подвергают себя дети.

...Баржу уже осмотрели водолазы. Из нескольких отсеков выкачали воду и приподняли один ее край. На этом пятачке суетятся работники в резиновых сапогах. Стропальщик Володя не вышел ростом. Чтобы зацепить трос за скобу крана, он долго подпрыгивал, разбрасывая водяные брызги. Но парень надежный, и другому эту ответственную работу не доверить. «Застропить» надо хорошо, иначе старая баржа грохнется в воду. Так уже было несколько раз.

– Мы сняли с баржи много металлолома, – говорит начальник отдела производства подводных работ ГУП «Ленводхоз» Анатолий Чепишко. – Видно, хозяин ее забросил, и здесь устроили мусорную свалку. На борту были бочки из-под солярки и другая гадость. Судно проржавело и затонуло без присмотра.

Воду из баржи продолжают откачивать. Из маленького насоса бьет светлая струя. Но она становится все темнее и темнее. Это грунт – за десятки лет судно занесло илом. Теперь, возможно, его придется вымывать или выгребать лопатами.

– Мы даже не предполагаем, сколько эта баржа весит! – говорит крановщик Володя Прямиков. – По ситуации смотрим, по напряжению.

Кран может поднять до ста тонн. Но часто ему не хватает сил, тогда объекты приходится распиливать прямо в воде и вытаскивать по частям.

На борту – совещание. Крановщик положил перед товарищами лист бумаги. Он размахивает руками и чертит карандашом «план сражения». Непосвященному непонятно, о чем он говорит с таким жаром:

– Мы центральный берем... Эти два троса... Первый конец цепляем...

Коллеги поддакивают и кивают головами.

– Высота подъема двадцать метров, – продолжает Прямиков. – И я проводник тяну. Да?

Наступает тишина. Анатолий Чепишко нарушает ее:

– Что-то я не понял...

Володя всплескивает руками и объясняет снова. Отвечает на вопросы. И все быстро расходятся по местам.

– Скобы, скобы! Вон ту! Да нет, вот эту!!! – кричит Прямиков из своей будки с высоты шести метров над палубой. Чтобы было слышнее, он приоткрыл окно. Капитан Григорий Тихий тоже выполняет поручения.

– Опытный у вас крановщик? – спрашиваю его.

– Да, почти 25 лет работает, – отвечает. – Талантливым людям надо раскрыться.

Плавучий кран ПК-40 сам стар, как затонувшая баржа, и особого доверия не вызывает. Гнилые доски палубы проваливаются под ногами, на канатах длинные лохмы.

– Да ну! Железо-то крепкое! – убеждает стармех Олег Новиков. – Добротно сделан. Сорок лет назад. И еще сорок проработает!

Остров Серный – нехорошее место. Это поверье передают от поколения к поколению работники «Ленводхоза». Говорят, в старину такие называли буянами. Торговые ладьи, шедшие по реке, садились тут на мель. И разбойники их грабили.

Здесь уже не в первый раз поднимают затонувшее судно.

– В 1990-е годы покупали много судов, подлежащих списанию, для коммерческих прогулок, перевозок... – спешит объяснить Галина Шевченко. – Отремонтировать их могли не все и стали бросать у причальных стенок или даже затапливать. И мы до сих пор их поднимаем. С 1995 года поднято 129 объектов. В прошлом году утилизировали 187 тонн металлолома.

Оказалось, и сегодня судовладельцы готовы затопить обветшавшие суда. Причина, если так можно выразиться, на поверхности. Если судно пришло в негодность, то хозяин не может просто сдать его в металлолом или на салку. Он должен сам оплатить его «распил» и доставить металл на пункт сдачи, а это стоит недешево. Бросить или пустить на дно по-прежнему проще.

«Санкт-Петербургские ведомости» Выпуск № 133 от 23.07.2007. Юлия ГУТОВА
ФОТО Дмитрия СОКОЛОВА