ПЕРВЫЕ СТО СЕМЬДЕСЯТ ВЕКОВ

   Около двадцати тысяч лет назад ледник, сползший к концу ледникового периода со Скандинавского полуострова на земли Западной и Восточной Европы, начал таять, медленно отступая на север.

   Вот что писал об этой эпохе в «Истории первобытного общества» питерский профессор, знаток древностей Приневья, Карелии, Прионежья и Приладожья Владислав Равдоникас:

    «С прекращением ледниковых явлений плейстоцена наступает современная геологическая эпоха, или голоцен, когда естественно-географические условия в результате ряда геологических, климатических и флоро-фаунистических перемен все более и более приближались к современным нам условиям...

   Благодаря остроумному геохронологическому методу, предложенному шведским ученым [Герхардом Якобом] де Геером, удалось довольно точно изучить картину отступания последнего ледника, а также исчислить время этого отступания по его отдельным последовательным фазам.

   Сущность геохронологического метода заключается в следующем. Одним из характернейших типов отложений приледниковых озер являются ленточные глины, широко распространенные по всей зоне отступания ледника. Они имеют равномерно-слоистую структуру, зависящую от чередования более темных и более светлых тонких слоев или лент... На взгляд ленточные глины имеют полосатый вид ¹. Они образованы талыми водами отступающего ледника за счет размывания более ранних коренных отложений...

   ...каждая светлая песчаная полоска ленточных глин вместе со своей соседней темной глинистой полоской соответствует годичному циклу таяния отступающего ледника точно так же, как кольцевой слой в древесном стволе соответствует годичному циклу роста дерева.

   Подсчет годичных слоев в ленточных глинах на достаточно широкой территории дает возможность исчислить число лет таяния ледника на данной территории...

   Так, советские ученые, изучая ленточные глины территории Карелии, выяснили, что, например, в Прионежье ледник отступал к северу со скоростью 160 м в год. На продвижение ледника от южного конца Клименецкого острова (Онежское озеро) до Медвежьей горы (расстояние около 140 км) понадобилось 600–700 лет. Подобные же наблюдения у Финского залива Балтийского моря привели к выводу, что ледник покинул широту нынешнего Ленинграда ² 12 400 лет назад.

   Применяя такого рода подсчеты вместе с некоторыми другими приемами, де Геер и его последователи установили, что со времени начала отступания ледника от южной окраины Скандинавии и до нашего времени (до 1900 г.) прошло около 14 000–15 000 лет...

   Изучение геологических отложений, главным образом морских террас, и содержащихся в них остатков водной фауны, главным образом моллюсков и водорослей, установило, что Балтийское море прошло через следующие основные стадии в своей послеледниковой истории…»  1)

    Тут я прерву цитату из «Истории» Равдоникаса и обращусь к пересказу ряда положений другого сочинения — «Истории варваров» Виктора Ивановича Паранина: она вышла шестью десятками лет позже и зафиксировала современные представления о смене этих событий. Рождение идей шло тут по таким этапам.

   В конце XIX в. (1878), описывая неолитические стоянки человека на Ладоге, геолог и археолог Александр Александрович Иностранцев обратил внимание на то, что остатки этих стоянок были перекрыты позднейшими донными отложениями. Уровень Ладоги на протяжении нескольких последних тысяч лет явно был подвержен как трансгрессиям (подъемам), так и регрессиям (спадам) ее вод.

   В 1910 г. причину таких перепадов разъяснил знакомый нам швед­ский ученый Герхард Якоб де Геер. Он предположил, что в пору неолита сток вод из Ладоги в Финский залив проходил по руслу пра-Вуоксы по линии Приозерск—Выборг. Уровень Ладоги был тогда высок. Позднее образовалась река Нева — и сток переместился к югу: наступила регрессия — уровень озера упал.

    Затем де Геер высказал мысль о том, что после отступания ледника на территории Балтики, Ладоги и Белого моря существовало почти пресное «ледниковое море» — Иольдиевое, названное так по имени ведущей формы жившего в его водах организма — моллюска иольдиа арктика.

   В 1915 г. территория Иольдиевого моря была описана финским ученым Олиусом Айлио, который утверждал, что максимум трансгрессии Ладоги и последовавшее за ним образование Невы произошли около четырех тысяч лет назад — за две тысячи лет до Рождества Христова (Р.Х.).

   Через два года после Айлио английский геолог Эндрью-Кронби Рамзай ³ ввел понятие о Балтийском ледниковом озере, более пространном, нежели последующее Иольдиевое море. При этом озеро — в отличие от моря — было еще и соленым.

   В 20–30-е гг. XX века Константин Марков ввел промежуточное понятие о первом Иольдиевом море. Он же открыл и исследовал береговую линию более обширного Анцилового озера, названного по имени улитки анцилус флювиатилис.

    В свою очередь финн Эйно Хюппя подтвердил в 60-е гг., что Иольдиевое море было достаточно мелким и, не имея возможности распространяться восточнее Карельского перешейка, в Ладогу не проникало.

    Далее, уже в 70-е гг., Дмитрий Квасов отказался от концепции фазы первого Иольдиевого моря. Однако в ту же пору утвердилась идея о надобности ввести новое понятие приледникового озера Рамзая, предшествовавшего Балтийскому ледниковому озеру.

    Следует добавить еще, что ученые выделяют фазы Литоринового моря (по имени его обитательницы улитки литторина литтореа), Древне-Балтийского моря, перешедшего в стадию Лимнеа (по имени улитки лимнеа овата балтика), и, наконец, современную фазу развития Балтики — Миа (по имени ракушки миа аренариа).

    Что же до хронологических рамок этих стадий, то они выглядят так.

   За 11 тысяч лет до Р.Х. (то есть 13 тысяч лет назад) край ледника начал отступать на северо-запад. Оставленные материковым льдом впадины стали заливаться водой. Образовалось озеро, заливом которого была Ладога, а основу составляли бассейны будущих рек Нарвы, Невы и Волхова. Возникшее Южно-Балтийское Приледниковое озеро Рамзая имело перемежающуюся связь с океаном.

    Уровень озера Рамзая часто менялся, но более 12 тысяч лет назад суша в Южной Швеции сильно понизилась — и уровень озера резко упал.

   Более 11 тысяч лет назад озеро Рамзая слилось с Южно-Балтийским озером — и образовалось Балтийское ледниковое озеро. Воды его частично стекали в Белое море — и уровень озера был низок. Южная Ладога была тогда сушей, северная же ее часть была значительно глубже нынешней.

   Примерно 10 тысяч лет назад ледник сошел со Средней Швеции — и уровень озера упал почти на 30 метров. Так образовалось Иольдиевое море, соединившееся через пролив Нерке с океаном. Ладога впервые стала самостоятельным озером. Уровень его определялся стоком в северной части нынешнего Карельского перешейка.

   Через 700 лет пролив Нерке обмелел: земная кора «дышала» — и поднялась. На его месте образовалась река Свеа. Так 9 тысяч лет назад Иольдиевое море превратилось в Анциловое озеро. А еще через 600 лет сток из озера совсем прекратился. Уровень его стал расти. На севере Карельского перешейка образовался пролив — и Ладога стала заливом Анцилового озера.

   Около 8 тысяч лет назад воды озера обрели сток в Северное море через Дарсский порог и Большой Бельт. Уровень воды упал почти на 15 метров. Пролив на севере Карельского перешейка осушился и стал речкой, вытекавшей из района Хейнийоки (у поселка Вещево) и впадавшей в Выборгский залив. Порог стока Ладоги стал выше — и южная часть озера была затоплена.

   8 тысяч лет назад скандинавский ледник завершил таяние. Сток рек в Балтийскую котловину резко спал. Уровень ее стал ниже, и туда начали поступать соленые океанические воды. Еще один «вдох» — и Анциловое озеро превратилось в Литориновое море.

    В дальнейшем Датские проливы обмелели — и поступление соленой воды в Литориновое море сократилось, результатом чего стало постепенное превращение его — через стадии Древне-Балтийского моря (более 6 тысячи лет назад) и Лимнеа (около 6 тысяч лет назад) — в современную Балтику, «нашпигованную» ракушками миа аренариа... 2)

    Свидетелем этих процессов был доисторический человек.

    Многие финские лингвисты утверждают сейчас, что жители древней Суоми, как и лапландцы, пришли туда через север Скандинавии — из центра Европы, с той же индоевропейской «прародины», что и шведы с норвежцами.

    Есть и другая, общепринятая пока точка зрения, состоящая в том, что финно-угры пришли к Приневью из-за Урала, заселив не только Карелию и Финляндию, но и Приобье, берега Камы, Волги, Оки, Подвинье, Заонежье, Приильменье и Приладожье.

    На территории Приневья найдено множество стоянок древних людей, насчитывающих до девяти тысячелетий  3). Это — свидетельство того, что человек действительно начал осваивать эти места буквально по пятам уходящего ледника и вслед за тем, как земли Приневья стали освобождаться от вод разливавшихся тут послеледниковых озер и морей (ср. с приведенной выше хронологией этих процессов).

    Итак, реальная история Приневья началась в районе 9–8 тысяч лет назад.

    Вот лишь несколько примеров неолитических поселений (от 8 до 3 тысяч лет до Р.Х.) на территории Ленинградской области.

    К примеру, между Выборгом и Приозерском, у деревни Корпилахта, неподалеку от древнейшего на Карельском перешейке города Антреа (ныне — Каменногорск), сохранившего, как полагают, в своем топониме, относящемся к начальной поре нашей эры, имя Андрея Первозванного (Антреа=Андрей), люди жили в IV–III вв. до Р.Х.

    В Выборгском же районе неолитом датированы стоянки у поселков Заливного, Каменки, Каннельярви и Черничного.

    Следы неолитического человека найдены также

• у поселков Белого, Забелья, Карасинского, Лиди, Лиственки, Максимова, Межинки, Пелуши и Чайгина в Бокситогорском районе;
• в Велеше, Старой Ладоге и Усть-Рыбежне, на приладожских стоянках в Волховском районе;
• в Хепоярви во Всеволожском районе;
• у Вознесенья, Волнаволока, Вязострова, Гимреки, Падани, Тойбы, Чикозера, а также у Юксозера в Подпорожском районе;
• у Вьюна, Вылкярви, Канканмяки, Киосталанхарью, Лавамяки, Папинкангаса, Пииксуонкангаса, Пииксунсальми, Теперинахо, Тиитунияки и Тиуримяки в Приозерском районе;
• на береговых дюнах Финского залива у Глиняного ручья в Сестрорецком Разливе;
• у Бора, Устья и Погорельца в Тихвинском районе;
• в Токсове.

    Весной 1923 г. обнаружено было поселение доисторического человека и в границе современного Санкт-Петербурга — на северном берегу Невской губы: на пересечении нынешних Полевой и Юнтоловской улиц в пригородной Лахте.

    Хочу еще упомянуть и о более давнем открытии, сделанном в 1878 г. Александром Иностранцевым. Он описал стоянку древнего человека на берегу Ладоги и среди прочих следов его деятельности — «ладожский челн»: лодку-долбленку  4).

    Это — одно из старейших плавательных судов, найденных на северо-западе России. Оно относится ко времени, соотносящемуся с концом так называемой «фатьяновской культуры», датируемой обычно вторым тысячелетием до Р.Х.

    Челн представлял собою однодеревку с двумя переборками, что доказывало достаточно высокую культуру судостроения древних обитателей Приладожья (и Приневья!). Судно было сделано из одной породы дерева: это предохраняло его от рассыхания. Корма была выполнена более тяжелой, что делало челн остойчивее при опасных плаваниях по неспокойной Ладоге.

    Иными словами, находка Иностранцева дает нам право утверждать, что человек неолитического времени уже вполне успешно осваивал окружавшие его водные пространства и, таким образом, создавал первые предпосылки для будущих далеких плаваний своих потомков — жителей Приневского ареала.

    Дополнительно к книге Александра Иностранцева (ее выходные данные — в списке «Источники и литература» в конце раздела) можно порекомендовать читателю также книги английского археолога Майкла Беркитта «Предыстория» (Burkitt M. C. Prehistory. 2 ed. Cambridge, 1925) и нашего ученого Владислава Равдоникаса «Наскальные изображения Онежского озера», М.; Л., 1936. В них рассказано о рисунках, вырубленных на скалах против Петрозаводска, где человек позднего неолита запечатлен управляющим лодкой, удящим рыбу, охотящимся, обрабатывающим землю, идущим на лыжах и даже занимающимся любовными упражнениями.

    Изображения эти говорят о достаточно высоком художественном развитии обитателя Озерного края той поры...

    А теперь, в заключение этой главы — несколько слов о рождении Невы: реки, которая дала наименование всему региону.

    Множество событий европейской и мировой истории уже свершилось, когда ее русло только начало формироваться. До той поры оно представляло долины двух разных рек. Та, что мы называем сегодня Тосной, впадала в будущий Финский залив примерно по трассе нынешнего Морского канала. А будущая Мга текла в Ладожское озеро.

    Суша в области Ладоги поднималась на севере быстрее, чем на западе — и Хейнийокская протока постепенно отмирала. Ладога стала замкнутым озером — и вода в нем заполнила долину Мги, подошла к перемычке на месте Ивановских порогов, поднялась на двенадцать метров и, наконец, прорвала перемычку.

    Началась разработка русла Невы. Из воды поднялись острова, бывшие до того отмелями. В ложбины хлынула вода — и появились основные рукава Невской дельты. Произошло это примерно за 2 тысячи лет до Р.Х., около 4-х тысяч лет назад 5).

    Правда, Дмитрий Квасов называет чуть иные даты, но его аргументация подверглась довольно серьезной критике и пока в качестве безусловного аргумента не зафиксирована.

^{____________________
1} И тут профессор приводит в качестве иллюстрации фотографию обнажения ленточных глин в окрестностях Ленинграда.
² Равдоникас выпустил свою «Историю» в 1939 г.
³ Здесь у автора, возможно, обмолвка: у В. Паранина (Паранин. История... С. 62) называется В. Рамзай. О нем известно следующее: ВИЛЬГЕЛЬМ РАМЗАЙ (Wilhelm Ramsay) (1865–1926). Финский геолог, профессор Гельсингфорсского университета. Впервые осветил геологическое строение центральной части Кольского полуострова. В 1887–1892 гг. исследовал Хибинские горы, открыл крупный щелочной массив Ловозерских тундр. Его именем назван новый минерал — рамзаит. Результаты исследований на Кольском полуострове опубликованы в финских геологических изданиях. В 1911 году Вильгельм Рамзай предпринимает большую поездку по Архангельской губернии и Русской Карелии, которые он посещал уже и раньше для выяснения различных вопросов четвертичной геологии. Еще раньше им посещается с этой же целью Канин полуостров. Целый ряд учеников Рамзая под его руководством предпринимает дальнейшие работы по четвертичной геологии Фенноскандии и побережья Балтийского моря. Выдвигаются вопросы о колебании уровня древней суши и моря, и от частных наблюдений и сопоставлений Рамзай переходит к обобщающим вопросам изостазии — учения о погружениях земной коры в отдельных участках с компенсирующим их поднятием в других пунктах. Именно выяснению этих вопросов посвящены последние работы Рамзая, который занял одно из видных мест среди ученых, посвятивших себя изучению движений земной коры. (Прим. ред.)

   Главы из книги публикуются с разрешения Ирэны Каспари